Сердце заводится с пол-оборота.
В горле и в городе влажное что-то.
Спелая бренность, опасный проём,
Всё, что к бессмертию тянется ртом.
Вынырнет улица, даль подминая,
Выгнется следом за нею другая,
Тужится в коконе дом-шелкопряд,
В ряд фонари напряжённо горят.
Каждый идущий и каждый стоящий
Свежепечёного яблока слаще.
Площадь похожа на чайный сервиз,
Пар поднимается вверх — присмотрись.
Как хорошо, что мы можем напиться
Чаю, желтеющего, как синица
В чашке, расписанной наискосок,
В жизни, пригревшейся там, где пупок.
Ниже пупка Прорезная зашита,
Кесаря шрам или аппендицита,
Скверик Шевченко, мохнатый ботсад…
Вытащи руку — за нами следят.
Можно не думать о городе этом,
Можно считать одновременным бредом
Всё, что случается с ним и в нём —
Он не предаст, а мы не умрём.